Братство Дервишей Хаким

БРАТСТВО ДЕРВИШЕЙ ХАКИМ

("Хаким" означает "целитель, врач")

отрывок из книги Селима Айсселя "Песнь Вечности" (Selim Aïssel "Le Chant de l'Eternité", готовится к изданию на русском языке):

 

"Во время одного из моих путешествий по Кафиристану, я впервые встретился с тем, кто позже стал моим другом и Учителем: суфийским Шейхом, Пир Кежттепом Ансари. Помимо прочего, он обучил меня техникам исцеления дервишей. Я был первым и останусь единственным западным человеком, получившим Посвящение через него. Он передал мне бараку, чтобы я, в свою очередь, передал её на Запад. Когда он впервые говорил со мной об этом, я вспомнил слова другого великого мудреца Падмасамбхава, принадлежавшего традиции тибетского буддизма: «Когда железные птицы полетят, Дхарма пойдёт на Запад». Пророчество воплощается сегодня.

Будучи принятым монастыре, куда Мастер удалился для того, чтобы провести последние десятилетия своей жизни, среди тщательно отобранных учеников и в очень большом секрете я начал проходить обучение, считавшееся в наивысшей степени эзотерическим. В этой книге я передаю вам одну из техник дервишей так, как она была передана мне моим Мастером, и так, как он мне разрешил её раскрыть. И пусть в ваших руках она послужит инструментом исцеления во славу Вечности.

Моё обучение было обучением ума, сердца и тела. Крайне суровая тренировка должна была привести учеников к совершенному владению различными частями их различных центров: интеллектуального, эмоционального и физического. В других книгах я описываю упражнения, ведущие к управлению мыслями, упражнения, способствующие очищению чувств и эмоций, а также те, что, подобно формам физической йоги, ведут к сознательному использованию сексуальной энергии (сексуального центра), дыхания, кровообращения, усвоения пищи, гормональных желёз (инстинктивного центра), и, наконец, движения и внешнее поведение (центра движений). Согласно Традиции целью такой оккультной тренировки является преобразование обычного человека в «совершенного человека».

За теоретическими и практическими изучениями следовали испытания, сегодня мы бы сказали тесты или экзамены, показывающие уровень, достигнутый учеником. Согласно Традиции, необходимо 33 года (2 раза по 16 лет, плюс 1 год), чтобы прийти к такому состоянию совершенного владения «искусством исцеления» тела и души. Хакимы (Hakim), именно так называют этих врачевателей тела и души, сразу же заставляют меня подумать об Эссеньенах -  братствах целителей времён Иисуса из Назарета.

В ночь с четверга на пятницу монастырь принимал несколько десятков больных, некоторые из которых приходили из дальних стран: во время своего пребывания, я видел, как рядом с крестьянами Кафиристана шли индийские принцы, китайские и русские политики, имамы и иранские сановники, саудовские нефтяные магнаты и т.д. Все они были настигнуты болезнями, считавшимися неизлечимыми.

«Пир Хаким»- Пир означает «старый»: в те времена на Востоке старость ещё являлась синонимом Мудрости, - Мастер, чьим учеником я стал, был окружён девятью другими терапевтами и принимал больных в большой, совершенно белой зале, освящённой мягким, умиротворяющим светом, проливаемым масляными лампами. На полу была нарисована особая фигура, которую посвящённые называют «знаком Бога на Земле», Эннеаграмма. На каждом из углов стоял один из девяти Хакимов. Мастер сидел на шкуре белого барана, посреди центрального треугольника. Именно к нему, в начале, ассистент подводил каждого больного. Пациент, как можно уважительнее приветствовал его и ставил к ногам дары, садился на пятки лицом к Мастеру, который брал его за руки, чтобы вдохнуть в лоб тысячелетний ритуал, называемый «Чеф-Ху-Хаким»(‘Tcheff-Hu-Hakim’ – «Дыхание врача Бога»). Затем он нашёптывал на ухо несколько слов, которые должны были его исцелить. После чего пациента поднимали и подводили к одному из девяти Хакимов, к тому, на которого указывал Мастер. Тогда Хаким повторял те же движения, и затем, вместе с больным пропевал исцеляющие слова до тех пор, пока не убеждался, что тот их хорошо запомнил. Потом пациента подводили к кольцевой стене, подле которой он садился, продолжая бормотать полученные слова. Лежачих больных к Мастеру подносили ассистенты, затем их клали возле тех же стен. Именно так зала наполнялась нашёптыванием многочисленных мелодий, никогда, как можно было бы того опасаться, не перераставшего в какофонию; напротив, чем глубже наступала ночь, тем сильнее становилось моё впечатление неизмеримого присутствия, необъятной безмятежной  силы. Как если бы всё становилось одновременно чище, спокойнее и плотнее: воздух, свет, монотонные протяжные пения, и даже проходящее время!

В конце концов, многочисленные пациенты засыпали, но Хакимы, как только все больные были усажены или уложены вдоль стен, продолжали повторять и пропевать священные стансы, и так продолжалось до восхода солнца. Тогда Хакимы будили больных, которые, без исключения, все засыпали к тому времени. Они трогали их за плечи, шепча на ухо несколько слов: казалось, что большинство выходило из глубочайшего сна, и каждый раз у меня было впечатление, словно я находился в одном из древнегреческих храмов сна и исцеления, будто вернувшись в былые времена.

Все больные были спокойными, и казалось нормальным видеть, как поднимаются даже прикованные к постели, хотя это было необыкновенно! Безмятежная радость и глубокая благодарность озаряла все лица. Не все и не всегда исцелялись полностью, но каждый выглядел так, словно к нему ночью спустился ангел: ангел, подаривший ему как минимум радость жизни и надежду, и возможно, для тех кто ещё не был исцелён, это стало началом процесса исцеления, занимавшего затем ещё несколько дней или месяцев. Во всяком случае так мне объяснил мой Мастер.

После этого ассистенты приходили за больными и приглашали их в другую комнату, где им был предложен завтрак и, прежде чем, сопроводить их до ворот монастыря, им давали традиционные наставления: никогда и не под каким предлогом не говорить о методах, используемых Хакимами, иначе болезнь вернётся сразу же и, на этот раз, окажется по-настоящему неисцелимой. Им также объясняли, что силы исцеления, Барака, переданная им, продолжит действовать многие дни, и что через эти силы они будут связаны с живым Мастером, Пиром Кежттепом Ансари, с его Мастером, с Мастером его Мастера, а через них, с линией всех Мастеров (Силсилла), до Адама начала времён, а также, через Адама, с самим Богом.

Несмотря на эти указания, больному не давались никакие религиозные рекомендации; от него даже не требовалось быть верующим; в противоположность многим религиозным и духовным техникам исцеления, в качестве платы за здоровье требующих обращения: здесь – никакой пропаганды.

Именно сейчас мне время обозначить для читателя, что с той поры, Мастер умер в покое Вечности, и что, к несчастью, большинство моих друзей Хакимов были замучены и убиты религиозными фанатиками, о которых столько говорится в западных СМИ. Не проходит и дня, чтобы ум мой не «вспомнил» о них.

Пусть сила сопровождает всех, кто читает эту книгу, и если силы людей ограничены, пусть они вспоминают, что для Вечного нет ничего невозможного.

Селим Айссель

Незадолго до смерти мой Мастер написал мне:

«Постепенно переписывай «Песнь Вечности»; это станет книгой стансов, которую ты дашь читать, затем зачитывать наизусть и, наконец, пропевать. Ты будешь наблюдать, как я тебя тому научил, воздействие их чтения, повторения вслух и пропевания на тело, сердце и ум. Но, особенно, ты будешь наблюдать их воздействие на душу и духовную сущностьлюдей. Ты поймёшь, что каждый из этих стансов является лекарством (*фр.: «médicament» – «лечить, заботиться об уме», от лат.: «médicare» - «лечить, заботиться», «mens» - «ум»). При некоторых заболеваниях они станут эффективнее лекарственных растений и минеральных лекарств, эффективнее даже большинства средств, изобретённых людьми. Только тогда ты напишешь вторую книгу: книгу слов, которые исцеляют»."